14 февраля

[meforever]

Итак, день святого Валентина наступил. А в моей жизни по-прежнему только один человек, который ассоциируется у меня с этим праздником. Так уж сложилось.
Человек, которого я на самом деле очень люблю, в хорошем смысле.)
И неважно, в одном ли мы городе или за тысячу километров друг от друга, - я всегда за тебя-за тебя, затебее всех.) С днем всех влюбленных тебя - и всех остальных.) И для всех вас - пять первых поцелуев от меня.
Предупреждаю заранее - местами тут слэш, местами инцест, и чем дальше, тем выше градус сумасшествия. Самая нормальная история - первая.)

Моему единственному Валентину

Название: Первый первый поцелуй
Фэндом: гаррипоттер и РИ "ВитаНостра"
Персонажи: Люциус Малфой, Амаранта Сэлвин, Аурелиана Сэлвин и Алекс Руквуд

читать

Ей только исполнилось одиннадцать лет, она была тоненькой, темноглазой и молчаливой; постоянно мерзла на пронизывающем осеннем ветру и прятала носик в белый шарф с несколькими темно-зелеными полосками.
Несмотря на то, что первые месяцы их учебы в Хогвартсе были на редкость ненастными и не располагали к прогулкам, Люциус каждый день после уроков случайно сталкивался с ней во дворе. Он обыкновенно был окружен сокурсниками и старшими приятелями; она проходила мимо них одна, иногда останавливаясь поговорить с кем-то из этой компании - с одноклассницами или со старшей сестрой, тоже учившейся на их факультете. Она смеялась, прикрывая лицо рукой в белой шерстяной перчатке, и ловила на лету разноцветные падающие листья.
На уроках Амаранта Сэлвин отвечала четко и без запинок, злилась, когда у нее не получалось заклинание, и по нескольку раз перепроверяла пропорции ингридиентов в зельях.
Люциус дарил ей кленовые листья и носил за ней сумку с учебниками. Она краснела, целуя его в щеку, и рассказывала о волшебниках других стран и эпох. Люциус слушал, улыбался и говорил, что она красивая. С наступлением зимы они допоздна засиживались в библиотеке, дописывая очередное сочинение по истории магии, и не торопясь возращались в гостиную, держась за руки.
- Самое красивое место в школе - это астрономическая башня, - с уверенностью говорил он, расположившись в кресле около камина. - Оттуда вечером после отбоя видно все-все звезды, какие только есть на небе.
- Ты туда приходил ночью после отбоя?.. - широко раскрыв глаза, переспрашивала Амаранта. Люциус качал головой:
- Нет, только на занятия. Давай сходим туда сегодня?..
Девочка с сомнением посмотрела на него.
- Ну давай! - он ответил на ее взгляд и подкупающе улыбнулся. В серых глазах плясали искорки отражающегося огня. Амаранта решительно тряхнула головой:
- Хорошо. Сегодня после отбоя.
- Сестренка! - к ее креслу подлетел жизнерадостный разноцветный вихрь. Аурелиана стремилась быть как можно более яркой и заметной на фоне своего факультета - и, действительно, расцветка ее мантии и высветленные пряди в черных волосах сразу обращали на нее внимание. - У меня есть для тебя подарок.
- Подарок? А сегодня какой-то праздник?.. - растерялась первокурсница. К ним подошел одноклассник ее сестры, Алекс Руквуд, и приобнял Аурелиану за талию:
- Просто она вспомнила, что до сих пор не поздравила тебя с поступлением в Хогвартс.
Сэлвин-старшая кивнула и протянула сестре две заколки с пушистыми белыми шариками:
- Это тебе. Давай, я сразу их заколю, - она присобрала волосы сестры, чуть более светлые, чем у нее самой, и закрепила на них украшения. - Здорово, да?
- Да, очень красиво, - Люциус улыбнулся, Амаранта смущенно отвела взгляд.
***
- Да, очень красиво, - восхищенно выдохнула Сэлвин-младшая, когда они поднялись на самый верх астрономической башни. Звезд на небе было в несколько раз больше, чем обычно рисуют на звездных картах; то одна, то другая медленно опускались вниз, прямо на школьный двор, рассыпаясь инеем по траве и листьям. До самого горизонта тянулась непроницаемо-черная громада Запретного Леса, как будто все грозовые тучи разогнали с неба и поселили здесь, на земле, рядом с их замком.
Амаранта попыталась спрятать озябшие руки в рукава мантии. Люциус поймал их и поднес к лицу, согревая дыханием. Девочка перевела на него взгляд, в котором еще отражались звезды...
- Первый поцелуй! - тихим серебристым смехом рассыпался воздух вокруг них. Амаранта, с небольшим опозданием заметив, что ее действительно только что поцеловали, отпрянула. Пушистые белые шарики с ее заколок, нежно звеня и рассыпая сверкающую пыль, поднимались к небу; Люциус крепко держал ее за руку и следил за ними.
Перед двумя юными волшебниками расстилалась целая вселенная, и они верили, что мир принадлежит только им. Начинался 1966 год.

Название: Второй первый поцелуй
Фэндом: Real Person Gotham
Персонажи: Риддлер, Паук, Гордон

читать

1.
Подвал на окраине города, где обычно можно было найти Эдварда Нигму, был заполнен коробками. Из них пытались выбраться живущие какой-то странной жизнью провода; при неосторожном движении пробирающегося вглубь помещения человека во все стороны разлетались диски и распечатки. Возле письменного стола приютились две скромные сумки с какими-то ярко-зелеными тряпками, поверх лежал такого же цвета цилиндр. На столе, болтая ногами, сидел Риддлер и перебирал пачку фотографий.
- Что у тебя творится? - комиссар Гордон наконец добрался до эпицентра всего этого бардака, хозяин которого наконец оторвал взгляд от того, что он рассматривал, и обнаружил посетителя.
- Переезжаю, - пожал плечами Нигма. - Я теперь, как-никак, сотрудник "Лютер-Корп".
- И ты решил оставить в покое Готэм и перебраться в Метрополис?.. - удивленно поднял брови Гордон. Риддлер хмыкнул, неопределенно покивал и протянул комиссару несколько фотографий.
- Помнишь его?..
С распечатки на Гордона смотрел молодой человек с крайне женственными, тонкими чертами лица, холодными серыми глазами, упрямо сжатыми губами и гроздью сережек в ушах. Прочие фотографии были менее подробны: смазанные контуры фигуры, какие-то еще люди, вспышки неоновых реклам, их отсветы на острие ножа, капли почти черной крови, отмечающие чей-то след. Несколько детальных снимков убитых людей - типичное уличное отребье Готэма.
- Вот этот работал на меня, - показал на одного из них Нигма. - Я попросил его привезти ко мне этого странного юношу, и он слишком рьяно кинулся исполнять приказ.
- Насколько я помню, мы уже закрыли все эти дела, - Гордон кинул пачку листов на стол. - В любом случае, Паук сейчас далеко от этого города. Или ты решил отправиться за ним?
Риддлер мечтательно улыбнулся:
- Было бы неплохо... Нет, я просто вспоминаю нашу с ним первую встречу.

2.
- My first kiss went a little like this...
...затянутый в кожу парень с бритой головой отлетает в сторону...
- ...and twist...
...шея неестественно вывернута, по бетону растекается пятно...
...его приятель с расширяюшимися от ужаса глазами пятится и бежит, не оглядываясь.
- ...and twist.
Паук взвесил на ладони кинжал, подумывая, не добить ли улепетывающую жертву, но раздумал - главное, они от него отстали. Поморщился из-за слишком громкой музыки, доносящейся из клуба, возле которого к нему решили подойти эти бравые ребята. Подозрительно покосился на мигающий огонек видеокамеры над запасным выходом - интуитивно он понимал, что этот прибор несет в себе скрытую и отложенную во времени угрозу; но какую именно и что это вообще такое - не помнил.
- Э... Привет, - кивнул ему появившийся в переулке молодой мужчина, осторожно обходя лужу крови и пытаясь не залезть в нее краем своих светлых джинсов. - Не убивай меня сразу, пожалуйста.
Паук настороженно изучал незнакомца. От него не исходило ненависти, агрессии или страха, как от прочих людей, встречавшихся Пауку на улицах этого города. Скорее, он казался любопытствующим исследователем.
- Не убьешь? Это здорово, - обрадовался мужчина. - Послушай, не знаю, чем тебя так обидели все эти люди...
- Они первыми напали на меня, - ровным тоном пояснил Паук. Незнакомец поспешно кивнул:
- Да, я так и понял. Поэтому и решил с тобой поговорить. Ты, знаешь ли, выбрал очень плохой район для прогулок. Да и город вообще... Ну, не суть... Боюсь, если ты дальше продолжишь двигаться по этим улицам в том же направлении, на тебя по-прежнему будут, мнэээ, покушаться.
Паук молча слушал.
- Не то чтобы я навязываюсь тебе в друзья... Но если тебе потребуется помощь, чтобы освоиться в этом городе... - он присел и последовательно выложил на асфальт перед собой карту, прямоугольник визитки и сотовый телефон. - Здесь указано, как меня найти и кто я такой. Решишь меня найти - в память этого телефона забит только мой номер. На этом я исчезаю.
Он открыто улыбнулся, отвесил легкий поклон и неспешно удалился.
Паук сосредоточенно рассматривал лежащий на земле сотовый телефон, пытаясь вспомнить, что это такое и как им пользоваться.

3.
В одном из многоэтажных офисных зданий Готэма хлопнула дверь со свежеприбитой табличкой "Э. Нигма. Внештатный консультант "Лютер-Корп"". Упомянутый Э. Нигма прошипел пару ласковых в адрес гуляющего по кабинету сквозняка и продолжил настраивать новенький компьютер. В колонках тихонько плескалась мелодия:
"My first kiss went a little like this -
/kiss/ and twist,
/kiss-kiss/ and twist!"
На книжной полке в изящной серебристой рамке стояла фотография - портрет то ли девушки, то ли юноши, очень красивого, но внушающего некоторый внутренний трепет пронзительным взглядом серых глаз.

Название: Третий первый поцелуй
Фэндом: Отблески Этерны
Персонажи: Арно, Лионель, Валентин

читать

- Первый поцелуй? Ох, красавица, думаешь, я вспомню сейчас хоть один из своих поцелуев?.. О-о, хорошо, этот вспомню... и вот этот... мда, о чем это мы?
В трактире расположился кавалерийский отряд, прибывший в этот забытый богом городок. Статные, ослепительно прекрасные офицеры талигской армии с первого взгляда насмерть влюбили в себя всех местных девиц, и те гроздьями вешались на военных. Среди прочих и Арно, виконт Сэ, младший из Савиньяков, нашел на свою белобрысую голову несколько приключений.
Сидевшая у него на коленях девушка взвизгивала, когда он прижимал ее к себе чуть сильнее, и требовала рассказать о тех поцелуях, которые он никогда в жизни не забудет. Арно отшучивался и пил касеру прямо из бутылки.
...потрескивание огня в камине, отдаленный шум шагов в коридорах; сидеть на полу возле его кресла, откинув голову ему на колени; ловить пальцы, путающиеся в твоих светлых волосах, и целовать его руки, поднимаясь от запястья к плечу, к шее, к каштановым локонам; ловить ледяной взгляд и следить, как он теплеет от поцелуев; ловить губы, напоминающие на вкус замороженый виноград, и терять голову от желания согреть его тем пламенем, которое взрывает вены изнутри.
- Да он ни одной юбки не пропускает, сударыня, - подмигивал один из его товарищей по оружию. - Он и вас-то завтра поутру вряд ли вспомнит. За ним от самого Талига тянется вереница разбитых девичьих сердец. И хорошо, если под этим разбитым сердцем они не носят какого-нибудь бастардика...
Арно по-кавалерийски грозно ругался, замахивался бутылкой, ронял ее и тянулся за следующей.
...длинные светлые волосы, накрывающие его лавиной; шелк розовых лепестков, рассыпающихся по обнаженному телу; легкие царапины, остающиеся от стебля цветка, которым он проводит по твоей коже; сердце все ускоряет ритм своего биения, еще чуть-чуть - и оно выпрыгнет прямо ему в руки; ты смотришь на него, встречая взгляд того же оттенка разбавленного шадди, что и у тебя, и ваши губы находят друг друга.
- А ппприбыла в Ракану банда из Варрррастыыыы... - закатывались пьяные офицеры, и трактирщик приседал от ужаса, когда в стену над ним вонзалось несколько кинжалов. С утра благородные господа, стеная и хватаясь за головы, будут покрывать нанесенный заведению ущерб; а пока они гуляют от всей широты своей души так, что трактир шатается.
Арно, на плечах у которого повисли две девицы сомнительного благонравия, аккуратно поднимается по лестнице на второй этаж. Добравшись наконец до комнат, в которых разместили военных, он пинком открывает дверь и видит...
...белоснежные простыни, белоснежная кожа; на подушках смешались волосы двух цветов - каштанового и светло-пшеничного, "Всегда ведь хотел увидеть, как это выглядит со стороны, - отстраненно думает он. - Чудовищно выглядит, оказывается. Просто отвратительно..."; один из них, заметив вошедшего, улыбается и осторожно целует второго в бледный лоб.
- Пппрошу прощения, - выдавливает Арно и хлопает дверью так, что прицепившиеся к нему девушки отлетают в сторону. Потом сползает спиной по стене, обхватывает колени и, уткнувшись в них, замирает.

Название: Четвертый первый поцелуй
Фэндом: ориджинал с отсылкой к "Охотнику за смертью"
Персонажи: граф, маркиз, Альгирдас, Ариэль

читать

Молодой человек в пестрой рубашке щелкает кнопкой диктофона и просит:
- Слушай, ну хотя бы пару слов о том, что тебя вдохновляет. Твои поклонницы забросали меня такими вопросами, когда узнали откуда-то, что я собираюсь к тебе на интервью.
- Продажная пресса, - фыркает мужчина в строгом черном костюме, сидящий в кресле напротив. Мимо них снуют расторопные официанты, краем глаза с любопытством рассматривая этих двоих - талантливого молодого писателя и его приятеля, известного и модного журналиста. Беседа неспешно перетекает от одного предмета к другому, но вот сейчас, кажется, зашла в тупик.
- Что значит - что меня вдохновляет?.. Вот ты неплохо меня знаешь, ты бы мог сам ответить на этот вопрос?
Журналист пожимает плечами:
- Опыт подсказывает мне, что в таких случаях подразумевают не "что", а "кто". Как выглядит твоя муза, если угодно...
- Как выглядит моя муза?... - писатель долго и напряженно смотрит собеседнику прямо в глаза, так, что тому становится не по себе. - Тебе ли не знать. Тебе ли не знать, какие у моей музы длинные и тонкие пальцы, которыми так удобно направлять мое перо. Какой холодный рассыпающийся смех, какие интонации сарказма и издевки, когда он зачитывает вслух отрывки моих текстов. Какие чудовищные глаза - глаза убийцы, всматривающиеся из моих книг в каждого читателя, манящие и притягивающие, обещающие вечное блаженство саморазрушения...
Молодой человек, не глядя на приятеля, вертит в руках выключенный диктофон.
- Это сводит меня с ума, маркиз... И гораздо страшнее, что когда я смотрю на своего сына, я вижу тот же стальной блеск глаз, ту же нечеловеческую грацию, слышу тот же голос.
Граф внезапно рванулся к собеседнику:
- Ты же помнишь его? Скажи, это мое сумасшествие, или они правда похожи?!.. Одно лицо...
- Это твое воображение, Антуан, - мягко улыбнулся маркиз. - Прошу тебя, не путай реальность и твои истории. Они - бумажные, этот твой Альгирдас, твой сын, твой Париж семнадцатого века. А мы - живые. Я пришлю тебе статью на правку.
Он расплатился и вышел. Граф - честно говоря, да какой из него граф?.. - в одиночестве допил вино, кивнул на прощание официантам и вышел из ресторана.
Над Сеной поднимался туман. По мостовым стучали копыта редких в этот час извозчиков, один из которых остановился рядом с ним. Перед графом распахнулась дверца кареты, и знакомый голос произнес:
- Добрый вечер... отец. Я не дождался тебя дома.
Его дрожащие губы ловят холодный, безжизненный поцелуй.

Название: Пятый первый поцелуй
Фэндом: Meine Liebe
Персонажи: Людвиг, Орферус, белые лилии и фиалки в сахаре

читать

Он прикасается губами к лепесткам цветов, и белые лилии оживают, обвиваясь вокруг его шеи и вплетаясь в длинные черные волосы. Он наклоняется над лежащим на кровати Орферусом, вглядываясь в его глаза, и с сожалением констатирует:
- Жар не спадает. Мне кажется, он не понимает, что происходит вокруг него.
Откуда-то раздается чей-то еще голос, но Орф не хочет слышать другие звуки, и все послушно скрадывается ватной тишиной в ушах.
- Нет, мне не сложно побыть с ним некоторое время. Разумеется, если вы предупредите учителей, что я пропущу занятия.
С его губ, когда он говорит, слетают лепестки фиалок. Один падает в уголок рта Орферуса, и тот облизывается. Фиалка сладкая на вкус, как он и думал. Людвиг задумчиво следит за ним, и на его лице распускаются цветы. Орф тянется, чтобы сорвать один из них, и его непримиримый враг, конечно же, отстраняется.
- Вам лучше лежать, - говорит он. Но Орферус сидит на кровати и не понимает, как это - "лежать". Людвиг осторожно прикасается к его плечам, легким нажимом объясняя, что он имеет в виду. С его лица осыпаются разноцветные лепестки, и Орф разглаживает их на его щеках.
Фиалки, которые расцветают на губах у Людвига, на вкус точно такие же, как те, засахаренные, которые он когда-то прислал Орферусу в подарок.
Медсестра, заглянувшая в палату, делает шаг назад и прикрывает дверь. Еще несколько часов ее будет преследовать навязчивый запах лилий.