Коварство и эффективность!
Честно говоря, не собирался писать отчет - слишком странная получилась судьба у моего персонажа. Не особо связанная с судьбами остальных. Но все-таки.
Много буков:
читать дальшеИтак, однажды в ворота Остранны постучались две человеческие девочки, Ангрэн и Элен, сказительницы. Их приютили, поселили в доме одного эльфа, давным-давно отправившегося странствовать, и временно оставили в покое. Сестры, давно переставшие считать какое-либо место своим домом, здесь неожиданно прижились. Главным образом потому, что в кои то веки они не рассказывали, а слушали. Слушали Тэльхэ, Русталин, Курундиля, по мере сил помогали хозяйке города и почти сразу привыкли к равномерному звону из кузницы, где в очередной раз заперся государь Келебримбор. Читали старинные пергаменты в библиотеке, в частности, легенду о Голосе, Тьме и людях, столь часто потом вспоминавшуюся Ангрэн.
А после настало время праздника Середины Лета. Ангрэн смотрела на свою сестру, танцующую с эльфийскими владыками, и улыбалась. И.. чувствовала себя посторонней, как никогда. Все-таки она не могла назвать Остранну своим домом. Впрочем, через эльфийский ручеек, кажется, прошли все присутствующие, в том числе и она.
Гости разошлись, а в воздухе витала какая-то тайна. И смутная тревога. Так прошла осень.
В начале зимы выяснилось, что в гости к гномам направляется целая делегация, кажется, мастера-кузнецы и маги, оковывать мифрилом ворота. Элен была слишком любопытна, чтобы не пойти с ними, и сестре, вышедшей чуть позже, пришлось следовать за отрядом на некотором расстоянии, догнать удалось только у самых ворот. Было страшно. В предгорьях метались какие-то тени, поэтому под конец пути Ангрэн уже бежала.
Потом был Совет. Мастера решали, что, как и зачем они будут делать. А мы - держали им свечи. Поэтому видели весь процесс оковки ворот и зачаровывания их. Занимались этим, в основном, Курундил, Хэлькоро, один из гномов, немой мастер-эльф (кажется, из Гаваней), и государи - Келебримбор и Гил-Галад. А мы, опять же, держали свечи. Тогда Элен шепнула, что она пока не может рассказывать легенды, ибо сейчас мы присутствуем при рождении новой.
Процессия долго не могла отправиться в обратный путь - ждали государя. Когда он наконец появился, то махнул рукой и приказал уходить, не дожидаясь его.
Прибыв в Остранну, мы поняли, что среди нас не хватает не только государя, но и Курундиля, который, вроде бы, уходил с нами. Эльфы посовещались, но к общему решению не пришли. Выставили караул. Мы с сестрой потихоньку уползли домой.
Ранней весной мы узнали, что же произошло. Оказалось, что под личиной Курундиля скрывался Саурон, что он взял в плен государя, который чудом освободился, что в кузнице возле города было отковано нечто непонятное и очень могущественное, кажется, какие-то кольца. И - что начинается война.
Эльфийские владыки где-то совещались, а жители Остранны с потерянным видом бродили по городу, не высовываясь наружу. Все разговоры сводились к одной теме - правда ли Курундил оказался не тем, за кого себя выдавал? Практически никто не мог поверить в это известие, говорили, что на самом деле он в плену, а темные просто используют его обличье. За время жизни в Эрегионе он успел поговорить с каждым, даже с Ангрэн и Элен. И еще, он был настоящим мастером, как и Хэлькоро, это нельзя было не заметить. Поэтому Ангрэн не верила до того момента, как Саурон появился под стенами города и потребовал отдать ему оставшиеся кольца. Вот тогда, как справедливо заметила библиотекарь, было действительно страшно. А он обаятельно улыбался, настраивал гитару и спокойно сидел у стен в венке из ромашек. Впрочем, откуда взялся венок, мы с сестрой не увидели - примерно в это время у Элен вновь случился приступ целеустремленного бродяжничества, и сестры ушли куда-то в сторону Лориэна. Мы обошли окрестные города, не заходя ни в один, и остановились только в болотах вблизи Зеленолесья. После чего долго обсуждали то, как мир видят улитки, и о чем они разговаривают, встречаясь.
Ангрэн предложила вернуться в Остранну. Не сказать, чтобы с прошлого лета что-то изменилось, нет, это все еще был чужой город. Но там остались незавершенные разговоры. А именно, там остался Хэлькоро, которого Ангрэн все никак не решалась расспросить о том, что было в кузнице и что это за кольца. А еще была у нее давняя мечта... Она всегда любила легенду о мече с именем Англахель, обладающем живой душой, и всегда хотела узнать - а нельзя ли перековать душу человека в меч. Пожалуй, если кому и задавать этот вопрос, так это эльфам, которые ковали те самые кольца.
В Остранне их застало известие - война на пороге, и государь приказал оставить город, срочно эвакуироваться в Зеленолесье. Большая часть населения сначала подчинилась приказу, а уже потом начала думать, насколько он разумен. То есть разумность-то его очевидна, но оставить собственный город врагу без боя... Некоторые остались. В Зеленолесье, посовещавшись, решили перенести не только самое необходимое, но вообще все. Вернулись в Остранну. И, когда начали разбирать дома, поняли - никуда не пойдем.
Ангрэн в процессе этой кутерьмы успела написать Хэлькоро письмо, поговорить с ним о том, что ей не нравится путь человека и она хотела бы быть мечом, а во время возвращения в Остранну - уговорить его взять ее в ученики. Из-за этого они поссорились с Элен, которая не представляла себе жизнь без сестры. Ангрэн же хотела, чтобы сестра научилась жить самостоятельно. Тем более, она и так сильно изменилась за прошедшее время. В результате Элен удочерила хозяйка города, а Ангрэн поселилась у учителя.
Поздней осенью начали укреплять город. Готовили камни, спешно выстроили донжон, попытались укрепить ворота. Ангрэн долго говорила с учителем о Тьме и Свете, но так и не получила ответов на волнующие ее вопросы; ей показалось, что Хэлькоро сам не уверен в однозначности того, о чем они говорят.
Чуть ли не до середины зимы ждали возле ворот кого-то, как подозревала Ангрэн - Таринквэтис (если не путаю написание), темную, с которой учитель был знаком и иногда разговаривал.
Ходили слухи, что Саурон начнет осаду в самом начале весны, однако же он протянул чуть ли не до лета. Армии выстроились по обе стороны от ворот, защита светлых земель была сломана, и начался бой.
Через несколько недель осады мы поняли, что похдодят к концу запасы воды. Ангрэн, Элен, еще одна приемная дочь хозяйки и два охранника отправились по тайному ходу в Линдон за водой. Возвращаясь, почуяли неладное уже издалека, а потом поняли, что возле хода стоят темные, а сам он разрушен. Когда Саурон обернулся в сторону леса, и туда же направилось несколько орков, мы поняли, что надо куда-то бежать. Прячась за стволами деревьев, мы приближались к самой удаленной от ворот стене. В этот момент замыкающий шествие охранник столкнулся с темными. На второго наткнулся сам Саурон. Мы побежали. И тут, видимо, пошатнувшийся рассудок Элен и эльфийки окончательно их оставил, ибо они повалились на землю с криком "Земляника!". Оглянувшись, Ангрэн нос к носу столкнулась с предводителем темных.
Пришли в себя мы уже под стенами города. Нас просто прогнали. Подивившись гуманности Саурона, мы переправили бурдюки с водой через стену. Просидев там еще пару часов, решили, что осада будет идти еще несколько месяцев, а потому разумнее будет уйти в Гавани. Нам это даже удалось, правда, Линдон как раз эвакуировался в Лориэн. Так мы оказались среди эльфов, строящих корабли и разуверившихся в своей победе.
Оказалось, что лекарь из Остранны тоже здесь, но она ушла из города почти тогда же, когда и мы. А Ангрэн волновалась все больше - кажется, она успела влюбиться в своего учителя. Когда пришли еще двое из наших и сказали, что больше не выжил никто, Ангрэн скатилась в дикую истерику. Еле-еле отпоив ее чаем, эльфы и Элен как-то ее успокоили.
А потом пришла весть, что Остранна, разоренная и разрушенная, оставлена врагами. Мы переглянулись и... сбежали по тайному ходу из Лориэна. Три девушки, Ангрэн, Элен и вторая дочь хозяйки, начали отстраивать погибший город. Вот в этот промежуток времени длиной аж в восемнадцать лет Остранна действительно стала для Ангрэн домом. А потом вернулись эльфийки из Зеленолесья, сбежавшие туда во время осады, вернулся и Хэлькоро из Мордора, однако что-то в отношении к нему у Ангрэн уже надломилось. Город стал таким же, как раньше. Только не было больше Келебримбора, и других защитников крепости, и почти не осталось надежы. Когда пришли орки и потребовали выдать им раба, Ангрэн не выдержала. Поняла, что для ее человеческой логики самым разумным будет согласиться, и при нынешней растерянности жителей она их убедит. Но ведь это абсолютно не соответствует тому, каким был дух города во время штурма, тому, как они должны бы себя вести... И Ангрэн ушла странствовать с благословения младшей сестры, нашедшей семью и жениха. Постучалась в Лориэн, где разговаривала с владыками этого места. Они отправили ее в Линдон. Там шел жаркий спор жителей Гавани с нуменорцами, и Ангрэн не решилась зайти. В Нуменоре ее звали поселиться у них, однако она с удивлением поняла, что именно этот город наиболее ярко и болезненно напоминает ей о погибших под стенами Остранны. Ведь тогда отряд нуменорцев погиб, даже не успев подойти на помощь осажденному городу, от одного только мановения руки Саурона.
Наконец, ее пригласили в Зеленолесье. Но, дойдя до ручья вблизи его границ, она внезапно почувствовала, что ее неудержимо тянет в Остранну. Скомканно извинившись перед провожатым, она направилась в гости к сестре.
А в город как раз вернулся сын Келебримбора, новый государь, последний из рода Феанора. У очага Тэльхэ пела юному эльфу о его отце, и на глазах у Ангрэн второй раз в жизни выступили слезы. И сразу же у ворот раздались радостные крики - пришли эльфы с юным энтом. Энтом, который сможет стать серьезной защитой против темных созданий. И пришло время безудержного веселья. Потом процессия двинулась дальше, а в Остранне праздновали свадьбу Элен и эльфа Тальто. Ангрэн улыбалась, как когда-то на празднике в честь Середины Лета, и шепотом говорила Хелькоро о том, что эта свадьба запомнится надолго, о том, что в военное время заключается удивительно много свадеб, о том, что еще жива надежда. И на этом можно поставить точку в судьбе Ангрэн, хотя как такового логического завершения не было.
Следуя трафарету - спасибы:
Нион - за все это действо и за одну конкретную песню, которая "Привет тебе, мастер"
Тильберт - за Остранну и за стихи в последний, уже неигровой день
Зой - за достопримечательность всего Эрегиона и народное развлечение "Погоняй мышку", ну и за песни, конечно
Йарвену - за живущий теперь у меня в голове гештальт "Саурон в венке из ромашек с гитарой"
Скифу - за самого обаятельного волкалака на моей памяти
Келебримбору - за Келебримбора и Келебримбора, сына Келебримбора
Лекарю, библиотекарю, послу, картографу, хозяйке, дочери хозяйки, сенешалю с супругой, какому-то гному - за игровые моменты
Мариэлю - за диалоги и за то, что Ангрэн нашла подходящую профессию
Алекто - за всю линию с сестрами
В результате мозг таки вынесен эльфами.
Много буков:
читать дальшеИтак, однажды в ворота Остранны постучались две человеческие девочки, Ангрэн и Элен, сказительницы. Их приютили, поселили в доме одного эльфа, давным-давно отправившегося странствовать, и временно оставили в покое. Сестры, давно переставшие считать какое-либо место своим домом, здесь неожиданно прижились. Главным образом потому, что в кои то веки они не рассказывали, а слушали. Слушали Тэльхэ, Русталин, Курундиля, по мере сил помогали хозяйке города и почти сразу привыкли к равномерному звону из кузницы, где в очередной раз заперся государь Келебримбор. Читали старинные пергаменты в библиотеке, в частности, легенду о Голосе, Тьме и людях, столь часто потом вспоминавшуюся Ангрэн.
А после настало время праздника Середины Лета. Ангрэн смотрела на свою сестру, танцующую с эльфийскими владыками, и улыбалась. И.. чувствовала себя посторонней, как никогда. Все-таки она не могла назвать Остранну своим домом. Впрочем, через эльфийский ручеек, кажется, прошли все присутствующие, в том числе и она.
Гости разошлись, а в воздухе витала какая-то тайна. И смутная тревога. Так прошла осень.
В начале зимы выяснилось, что в гости к гномам направляется целая делегация, кажется, мастера-кузнецы и маги, оковывать мифрилом ворота. Элен была слишком любопытна, чтобы не пойти с ними, и сестре, вышедшей чуть позже, пришлось следовать за отрядом на некотором расстоянии, догнать удалось только у самых ворот. Было страшно. В предгорьях метались какие-то тени, поэтому под конец пути Ангрэн уже бежала.
Потом был Совет. Мастера решали, что, как и зачем они будут делать. А мы - держали им свечи. Поэтому видели весь процесс оковки ворот и зачаровывания их. Занимались этим, в основном, Курундил, Хэлькоро, один из гномов, немой мастер-эльф (кажется, из Гаваней), и государи - Келебримбор и Гил-Галад. А мы, опять же, держали свечи. Тогда Элен шепнула, что она пока не может рассказывать легенды, ибо сейчас мы присутствуем при рождении новой.
Процессия долго не могла отправиться в обратный путь - ждали государя. Когда он наконец появился, то махнул рукой и приказал уходить, не дожидаясь его.
Прибыв в Остранну, мы поняли, что среди нас не хватает не только государя, но и Курундиля, который, вроде бы, уходил с нами. Эльфы посовещались, но к общему решению не пришли. Выставили караул. Мы с сестрой потихоньку уползли домой.
Ранней весной мы узнали, что же произошло. Оказалось, что под личиной Курундиля скрывался Саурон, что он взял в плен государя, который чудом освободился, что в кузнице возле города было отковано нечто непонятное и очень могущественное, кажется, какие-то кольца. И - что начинается война.
Эльфийские владыки где-то совещались, а жители Остранны с потерянным видом бродили по городу, не высовываясь наружу. Все разговоры сводились к одной теме - правда ли Курундил оказался не тем, за кого себя выдавал? Практически никто не мог поверить в это известие, говорили, что на самом деле он в плену, а темные просто используют его обличье. За время жизни в Эрегионе он успел поговорить с каждым, даже с Ангрэн и Элен. И еще, он был настоящим мастером, как и Хэлькоро, это нельзя было не заметить. Поэтому Ангрэн не верила до того момента, как Саурон появился под стенами города и потребовал отдать ему оставшиеся кольца. Вот тогда, как справедливо заметила библиотекарь, было действительно страшно. А он обаятельно улыбался, настраивал гитару и спокойно сидел у стен в венке из ромашек. Впрочем, откуда взялся венок, мы с сестрой не увидели - примерно в это время у Элен вновь случился приступ целеустремленного бродяжничества, и сестры ушли куда-то в сторону Лориэна. Мы обошли окрестные города, не заходя ни в один, и остановились только в болотах вблизи Зеленолесья. После чего долго обсуждали то, как мир видят улитки, и о чем они разговаривают, встречаясь.
Ангрэн предложила вернуться в Остранну. Не сказать, чтобы с прошлого лета что-то изменилось, нет, это все еще был чужой город. Но там остались незавершенные разговоры. А именно, там остался Хэлькоро, которого Ангрэн все никак не решалась расспросить о том, что было в кузнице и что это за кольца. А еще была у нее давняя мечта... Она всегда любила легенду о мече с именем Англахель, обладающем живой душой, и всегда хотела узнать - а нельзя ли перековать душу человека в меч. Пожалуй, если кому и задавать этот вопрос, так это эльфам, которые ковали те самые кольца.
В Остранне их застало известие - война на пороге, и государь приказал оставить город, срочно эвакуироваться в Зеленолесье. Большая часть населения сначала подчинилась приказу, а уже потом начала думать, насколько он разумен. То есть разумность-то его очевидна, но оставить собственный город врагу без боя... Некоторые остались. В Зеленолесье, посовещавшись, решили перенести не только самое необходимое, но вообще все. Вернулись в Остранну. И, когда начали разбирать дома, поняли - никуда не пойдем.
Ангрэн в процессе этой кутерьмы успела написать Хэлькоро письмо, поговорить с ним о том, что ей не нравится путь человека и она хотела бы быть мечом, а во время возвращения в Остранну - уговорить его взять ее в ученики. Из-за этого они поссорились с Элен, которая не представляла себе жизнь без сестры. Ангрэн же хотела, чтобы сестра научилась жить самостоятельно. Тем более, она и так сильно изменилась за прошедшее время. В результате Элен удочерила хозяйка города, а Ангрэн поселилась у учителя.
Поздней осенью начали укреплять город. Готовили камни, спешно выстроили донжон, попытались укрепить ворота. Ангрэн долго говорила с учителем о Тьме и Свете, но так и не получила ответов на волнующие ее вопросы; ей показалось, что Хэлькоро сам не уверен в однозначности того, о чем они говорят.
Чуть ли не до середины зимы ждали возле ворот кого-то, как подозревала Ангрэн - Таринквэтис (если не путаю написание), темную, с которой учитель был знаком и иногда разговаривал.
Ходили слухи, что Саурон начнет осаду в самом начале весны, однако же он протянул чуть ли не до лета. Армии выстроились по обе стороны от ворот, защита светлых земель была сломана, и начался бой.
Через несколько недель осады мы поняли, что похдодят к концу запасы воды. Ангрэн, Элен, еще одна приемная дочь хозяйки и два охранника отправились по тайному ходу в Линдон за водой. Возвращаясь, почуяли неладное уже издалека, а потом поняли, что возле хода стоят темные, а сам он разрушен. Когда Саурон обернулся в сторону леса, и туда же направилось несколько орков, мы поняли, что надо куда-то бежать. Прячась за стволами деревьев, мы приближались к самой удаленной от ворот стене. В этот момент замыкающий шествие охранник столкнулся с темными. На второго наткнулся сам Саурон. Мы побежали. И тут, видимо, пошатнувшийся рассудок Элен и эльфийки окончательно их оставил, ибо они повалились на землю с криком "Земляника!". Оглянувшись, Ангрэн нос к носу столкнулась с предводителем темных.
Пришли в себя мы уже под стенами города. Нас просто прогнали. Подивившись гуманности Саурона, мы переправили бурдюки с водой через стену. Просидев там еще пару часов, решили, что осада будет идти еще несколько месяцев, а потому разумнее будет уйти в Гавани. Нам это даже удалось, правда, Линдон как раз эвакуировался в Лориэн. Так мы оказались среди эльфов, строящих корабли и разуверившихся в своей победе.
Оказалось, что лекарь из Остранны тоже здесь, но она ушла из города почти тогда же, когда и мы. А Ангрэн волновалась все больше - кажется, она успела влюбиться в своего учителя. Когда пришли еще двое из наших и сказали, что больше не выжил никто, Ангрэн скатилась в дикую истерику. Еле-еле отпоив ее чаем, эльфы и Элен как-то ее успокоили.
А потом пришла весть, что Остранна, разоренная и разрушенная, оставлена врагами. Мы переглянулись и... сбежали по тайному ходу из Лориэна. Три девушки, Ангрэн, Элен и вторая дочь хозяйки, начали отстраивать погибший город. Вот в этот промежуток времени длиной аж в восемнадцать лет Остранна действительно стала для Ангрэн домом. А потом вернулись эльфийки из Зеленолесья, сбежавшие туда во время осады, вернулся и Хэлькоро из Мордора, однако что-то в отношении к нему у Ангрэн уже надломилось. Город стал таким же, как раньше. Только не было больше Келебримбора, и других защитников крепости, и почти не осталось надежы. Когда пришли орки и потребовали выдать им раба, Ангрэн не выдержала. Поняла, что для ее человеческой логики самым разумным будет согласиться, и при нынешней растерянности жителей она их убедит. Но ведь это абсолютно не соответствует тому, каким был дух города во время штурма, тому, как они должны бы себя вести... И Ангрэн ушла странствовать с благословения младшей сестры, нашедшей семью и жениха. Постучалась в Лориэн, где разговаривала с владыками этого места. Они отправили ее в Линдон. Там шел жаркий спор жителей Гавани с нуменорцами, и Ангрэн не решилась зайти. В Нуменоре ее звали поселиться у них, однако она с удивлением поняла, что именно этот город наиболее ярко и болезненно напоминает ей о погибших под стенами Остранны. Ведь тогда отряд нуменорцев погиб, даже не успев подойти на помощь осажденному городу, от одного только мановения руки Саурона.
Наконец, ее пригласили в Зеленолесье. Но, дойдя до ручья вблизи его границ, она внезапно почувствовала, что ее неудержимо тянет в Остранну. Скомканно извинившись перед провожатым, она направилась в гости к сестре.
А в город как раз вернулся сын Келебримбора, новый государь, последний из рода Феанора. У очага Тэльхэ пела юному эльфу о его отце, и на глазах у Ангрэн второй раз в жизни выступили слезы. И сразу же у ворот раздались радостные крики - пришли эльфы с юным энтом. Энтом, который сможет стать серьезной защитой против темных созданий. И пришло время безудержного веселья. Потом процессия двинулась дальше, а в Остранне праздновали свадьбу Элен и эльфа Тальто. Ангрэн улыбалась, как когда-то на празднике в честь Середины Лета, и шепотом говорила Хелькоро о том, что эта свадьба запомнится надолго, о том, что в военное время заключается удивительно много свадеб, о том, что еще жива надежда. И на этом можно поставить точку в судьбе Ангрэн, хотя как такового логического завершения не было.
Следуя трафарету - спасибы:
Нион - за все это действо и за одну конкретную песню, которая "Привет тебе, мастер"
Тильберт - за Остранну и за стихи в последний, уже неигровой день
Зой - за достопримечательность всего Эрегиона и народное развлечение "Погоняй мышку", ну и за песни, конечно
Йарвену - за живущий теперь у меня в голове гештальт "Саурон в венке из ромашек с гитарой"
Скифу - за самого обаятельного волкалака на моей памяти
Келебримбору - за Келебримбора и Келебримбора, сына Келебримбора
Лекарю, библиотекарю, послу, картографу, хозяйке, дочери хозяйки, сенешалю с супругой, какому-то гному - за игровые моменты
Мариэлю - за диалоги и за то, что Ангрэн нашла подходящую профессию
Алекто - за всю линию с сестрами
В результате мозг таки вынесен эльфами.
@музыка: "Эльфы! Последние эльфы Остранны.."
@темы: Ролевое